(В начале сентября ушел из жизни один телевизионщик Григорий Яковлевич Ратнер. Он для себя не искал славы, но знающие люди его высоко оценивали как способный и честный человек, преданный к делу сохранения уровня российского телевещания в трудные времена в 1990-ых годах. Так как я, работая в Посольстве Японии в Москве как заведующий информационным отделом, часто прибегал к его помощи, я здесь запишу эпитафию для него.)

Весть о кончине Григория Ратнера была сильным ударом для меня. Я с ним дружу с 1990 -х, когда в Москве царил хаос. Я работал в Посольстве Японии, курируя пропаганду об Японии и о позиции ее правительства, о разных проблемах в японо-российских отношениях.

В те времена у российского СМИ был определенный голод к информациям о зарубежных странах, тем более что общения с иностранцами только что стали свободными.

Я уже не помню по какому случаю познакомился с Гришей... Скорее всего, он пригласил меня на участие в какой-то новостной передаче, которую он курировал в Гостелерадио. После этого он стал часто приглашать меня в Останкино. Оказалось, что он давно питал большую симпатию к японской культуре. В ней он видел что - то нежное и деликатное, антипод порой сурового русского нрава.

У него в душе было что-то доброе и человеческое. Это было видно в том, что он в молодости серьезно занимался классической музыкой, а прежде всего, в том, что ради лечения своей первой жены Анны Ратнер (Лейбчик) бросил свою карьеру, и приблизительно десять лет провел с семьей в Израиле, сконцентрировавшись на ее лечении.

Как тележурналист, он очень честно и порядочно вел себя. Он не был ни либералом, ни ультранационалистом. Думаю, что для него самое важное было - сохранение самостоятельного статуса информационных программ Гостелерадио СССР. Формирование и прием программы «Время» были самым ответственным делом.

Во время путча в августе 1991 года он оставался в Останкино со своим коллегой Валентином Валентиновичем Лазуткиным, в тайне сопротивляясь попытке путчистов перетащить телевидение на свою сторону. В тот день он дежурил в приемной главного редактора. Сам главный редактор Кравченко был не готов и не хотел нести ответственность за выпуск программы «Время» в тот день и уехал отдыхать на дачу. Вся ответственность легла на плечи Валентина Лазуткина. Все главные звонки шли непосредственно в кабинет главного редактора по телефону правительственной связи. Они продолжали верстать программу, это было сложно чрезвычайно. Так как от них требовалось поддержать ГКЧП, а делать это у них никакого желания не было. Удалось сделать программу , полностью противоречащую установкам ГКЧП. После завершения программы «Время» позвонил Б. Пуго и сухо сообщил, что за противодействие ГКЧП все отстраняются от работы и будут отвечать перед законом. Но они не побоялись. И в этом я наблюдаю определенное мужество и честь.

К тому же Гриша не был коррумпирован. Дело в том, что в 1990х годах «коммерциализация» Гостелерадио продвигалась свирепыми темпами. Распродавали эфирное время для коммерческих реклам. Телевизионщики легко предавались соблазну присвоить эти деньги. Но Гриша, судя по всему, не злоупотреблял своим служебным положением для личного обогащения, ездил на простой отечественной машине.

И для лечения своей жены ему пришлось все оставить и эмигрировать в Израиль. Где он начал все с «нуля». И сделал многое для налаживания информационных связей между Израилем и Россией. Я больше всего уважал в нем такое мужество и преданность к близким и семье.

Даже в 1990х годах общение тележурналистов с иностранными дипломатами было довольно строго регулировано. Гриша, придерживаясь профессиональной морали, всегда отклонял мои приглашения на встречу в дорогостоящих ресторанах. Но однажды он принял официальное приглашение правительства Японии и съездил в Японию, возглавляя маленькую теле-съемочную группу, чтобы в полной свободе снимать японские сюжеты. Если мне не изменяет память, он по своей воле поехал с командой в Хоккайдо, чтобы снимать, как четыре Курильских острова, возвращение которых Япония требует, видятся с берегов Хоккайдо.

Такой его образ с большой симпатией запечатлен в моем труде «За даль земли - Повесть об Илье» изданном Вагриусом в 2001 году. Там Гриша фигурирует как один тележурналист по имени Апполон. Цитирую соответствующую часть.
- «Апполон занимает на телевидении ответственный пост. А ездит на «Запорожце» ».
(Он говорит) - «Каждый сверчек должен знать свой шесток. Не потому, что я еврей. Если захочу подняться вверх, то смогу. Если захочу, смогу урвать кусок и от рекламных доходов. Захочу порезвиться с дикторшами и ведущими - выбирай любую . Таких, кто увлекается этим, хоть отбавляй. Но это не для меня. Для меня, человека советской закалки, того что есть, более чем достаточно, выше мне лезть нельзя. Я мужик из прошлого. Ха-ха-ха».
Напоследок чихнув, «Запорожец» Апполона с пятой попытки заводится, медленно вливается в еще мокрое Садовое кольцо и исчезает в густом потоке машин...»

Последнее, но очень важное. После смерти своей первой жены Анны в Израиле, Гриша вернулся в Москву. И ему повезло, что он нашел спутницу Елену Цирульникову, которая стала для него надежной опорой в последние годы жизни. Благодаря ее усилиям мы все можем увековечить память о Григории Яковлевиче Ратнере, который внес большой вклад в становлении современного телевещания в России.
Я желаю Грише покоя на том свете.
Акио КАВАТО