(Эта статья опубликована в журнале "Мир перемен", 2/2009. Она написана в конце марта. На обложке журнала заглавие моей статьи фигурирует сразу под статьей И. Каримова, Президента Узбекистана, где я в свое время служил. Какой сюрприз, но память о тех днях возвращается ) Акио КАВАТО

Сущность нынешней депрессии—это на мой взгляд не что иное как кульминация послевоенного процесса: передвижение центра по созданию богатства от Европы и США к Азии, бывшей колонии　Запада.

Индустриальная революция сделала возможным, чтобы Европа и США за короткий срок построили на несколько порядков высшую экономику. Толчком этого служило наличие больших колоний, которые платили за западные товары, сделанные в массовом производстве. После второй мировой войны центр промышленного производства передвинулся к Азии, сначала к Японии и сейчас к Китаю. И США намногом лишилась промышленного производства, главный двигатель по созданию новых богатств и рабочих мест. Американцам пришлось искать другого источниа богатства прежде всего в финансовых сделках, что породило раздутый денежный поток, причиняя цикличные финансовые кризисы.
Хотя центр производства передвинулся к Азии, центром потребления остается США в силу разных обстоятельств. И это приводит к постоянному торговому дефициту США, из-за чего курс доллара становится зыбким. Так как Азия сама не может переваривать свое производство, она слишком зависит от экспорта в США.

Если Азия сама употребляет то, что она производит, то мировая экономика кручилась бы более гладко. Сегодня правительства стран восьмерки и группы G20 предпринимают разные спасательные меры, но пока они остаются латанием дыры и попыткой на выживание нынешней системы, мы не сможем выйти от заколдованного круга цикличных финансовых кризисов.

финансирование экономического роста и потеря доверия –роковая дилемма любой мировой валюты—паталогия американского доллара

Послевоенная глобальная экономика была основана на золотодолларовой системе. Это значило, что доллар заменил английский фунт стерлингов и стал почти единственной валютой, используемой в мировой торговле. Валютные резервы каждой страны состояли из долларов и золота. США сначала щедро предоставляли долларовые кредиты (План Маршал, например), чтобы стимулировать мировую торговлю и внедрять использование долларов. Стоимость доллара была гарантирована громадными резервами золота в американской казне. Однако любая валюта, даже мировая, сталкивается с роковой дилеммой: чтобы обеспечивать рост экономики, надо печатать больше денег, но если объем ликвидности превышает количество реальных товаров и услуг, то доверие к валюте снижается, что серьезно мешает нормальному ведению бизнеса.

Произошло так и с долларом. Сначала он сохранял доверие, но по мере того как экономика США и других индустриально развитых стран росла, объем долларов, необходимый для функционирования мировой экономики, стал превышать общую стоимость золота в американской казне. К тому же из-за вьетнамской войны и политики президента Л. Джонсона по строительству «Великого общества» быстро росли финансовые дефициты. К этому следует добавить растущий торговый дефицит, особенно по отношению к Японии, что также подрывало доверие к доллару. И тогда его статус претерпел коренные изменения. В августе 1971 г. президент Р. Никсон освободил доллар от цены золота и ввел систему свободно плавающих валютных курсов. В результате американская валюта стала первой в мире, не привязанной к стоимости золота и опирающейся исключительно на доверие.

«Третья волна Индустриальной революции» и изобретение потребительских товаров с высокой добавочной стоймостью

Есть два стержня в послевоенной мировой экономике – МВФ, гарантирующий стабильность обменных курсов валют, и ГАТТ-ВТО, обеспечивающий свободную торговлю во всем мире. Это было результатом договоренностей союзнических стран, собравшихся в Бреттон-Вудсе в июле 1944 г. Их цель – избежать повторения довоенных ошибок, когда они отказывались от золотого стандарта, чтобы свободно снижать курс своей валюты и повышали импортные тарифы. Теперь обменные курсы валют стали фиксированными, и МВФ предоставлял нуждающимся странам кредиты в экстренных случаях. Под эгидой ГАТТ-ВТО произошло глобальное снижение импортных тарифов, и многие протекционистские меры были запрещены.

1950–60-е годы стали вершиной процветания США, связанной с новой волной индустриализации Америки. Далее я буду называть ее как «третья волна» индустриальной революции. Первая – массовое производство текстильных изделий и вторая – развитие тяжелой и химической индустрии. В США процесс третьей волны Индустриальной революции начался до Второй мировой войны. Крупные города обросли «пригородами» с жилыми домами и торговыми центрами куда жители ездили на машинах за продуктами, которые хранили в крупно-габаритных холодильниках. К 1935 году 55 процентов из всех семей владели автомобилью, к 1930 году 46 процентов городского населения имели свой собственный дом, и 72 процентов из всех семей пользовались электрическими холодильниками.

Такие процессы начались в Европе и Японии после войны. Советский Союз в силу жесткости планового хозяйства отставал от «третьей волны» индустриальной революции), т.е. с массовым производством электроприборов и автомобилей, позволившим создать широкие слои среднего класса. У детей этих поколений преобладал дух свободы. Среди студентов в США того времени ходовой стала фраза: «Я хочу реализовать себя». К концу шестидесятых годов студенты во Франции, Японии , США и других странах восставали против власти, требуя больше прав. Отголоски такого настроения можно найти у шестидесятников в СССР.

Третья волна индустриальной революции сразу на несколько этапов повышает уровень экономики, тем более что добавленная стоимость электроприборов и автомобилей гораздо больше, чем у текстильных изделий. К тому же она создала огромное количество рабочих мест, где зарплата существенно выше, чем в текстильной промышленности. Таким образом, численность людей с относительно высокой зарплатой возросла, что послужило созданию общества среднего класса с относительно высокой и равной зарплатой.

Центр экономического роста всегда там, где низкая зарплата
Испокон веков производство и услуга—дело для рабов. И в современном производстве дешевый труд является одним из решающих факторов в конкуренции. И это позволяло подняться новым центрам промышленного производства после второй мировой войны. Япония начала пользоваться американским рынком для сбыта своих товаров, точно так же как Англия к 1776 при своем экономическом росте намногом зависела от экспорта в Северную Америку. Низкая зарплата в тогдашней Японии и постоянное повышение качества их товаров в конечном итоге заставили ряд американских предприятий закрыть свои заводы в США. США, придерживаясь принципами свободной торговли, не прибегали к протекционистским мерам.

Между США и Японией установились симбиозные отношения, когда обе стороны «раздувают» экономику друг друга. Так, США импортируют товары и потребляют их, а Япония экспортирует свои товары в США и там же инвестирует получаемые доллары.

Но эта схема экономического симбиоза рыхлая, потому что у нее доверие к стоимости доллара постоянно падает, приводя к периодическим девальвациям доллара. Непомерный рост торгового или финансового дефицита, а также увеличение военных расходов США становится толчком краха. Отмена привязки доллара к золоту в 1971 г. было результатом потери доверия к доллару, в том числе и из-за увеличения финансового дефицита, связанного с вьетнамской войной. В августе 1985 г. министры финансов пяти индустриально развитых стран (США, Японии, Германии, Великобритании и Франции), собравшись в гостинице Плаза в Нью-Йорке, договорились о постепенном и контролируемом падении курса доллара (хотя на самом деле возникло резкое падение курса доллара ). И это не только из-за увеличения американского торгового дефицита, но тоже из-за форсированных военных расходов при Рейгане.

Симбиоз между США и новыми центрами производства в 2000-ых годах
Америка порой поддается соблазну протекционизма, но в основном отстаивает свободную торговлю. В США действует сильное импортное лобби, которое выступает против протекционистских мер. К тому же в глазах правительства импорт дешевых иностранных товаров снижает темпы инфляции.

В таких условиях точно так же как в 1975-1985 годах устанавливается симбиоз между новыми центрами (надо иметь в виду, что и американские предприятия активно занимаются производством в подобных центрах) промышленного производства и США: Америка импортирует товары, производитель получает за них доллары, которые затем инвестирует в США, в том числе в приобретение облигаций американского казначейства. Считается, что США самый надежный объект для вложения инвестиций. И только там (чаще всего в виде американских правительственных облигаций) большой оборот денег. В Японии, например, объем продаваемых государственных облигаций небольшой, и их доходность низкая.
Пользуясь этим, США «раздувают» национальную экономику, что приводит к увеличению импорта – и этот цикл продолжается, способствуя росту объема экономики всех его участников. В этой схеме нет эксплуатации сторон – все наживаются друг на друге. Правда, развитые страны пользуются дешевым трудом населения развивающихся стран. Но там вскоре уровень зарплаты повышается, ибо производство потребительских товаров длительного использования приносит большую прибыль. Также иностранные предприятия чаще всего не переводят прибыь за границу, инвестируя там, где они заработали ее.

А в США «опустошаются производства»; виды обрабатывающей промышленности сокращаются, и стержнем экономики становятся такие отрасли, как сфера услуг (в США очень большое число адвокатов и консультантов), финансы, информационная и другие типы передовых технологий, венчурное предпринимательство, производство медицинского оборудования и биотехнологии. Однако эти отрасли в отличие от производства автомобилей (сегодня этот процесс существенно автоматизирован, тем не менее крупный автозавод способен содержать небольшой городок) и электроприборов не могут создавать большое количество рабочих мест. Разрыв в уровне доходов увеличивается, и средний класс истощается.

Как дядюшка выдумал финансовую инженерию

При Президенте Клинтоне американская экономика возродилась. Благодаря девальвации доллара в 1985 объем экспорта США увеличился в два раза, постоянный приток имигрантов увеличивал внутренний спрос, и развитие информационной технологии повысило производительность труда. Но центр тяжести американской экономики уже не вернулся к промышленному производству.
Для развития обрабатывающей промышленности необходимо долгосрочное прогнозирование и готовность терпеть убытки в течение первых лет после инвестиции. Но раз обрабатывающая промышленность теряет позиции, люди начинают стремиться к получению быстрых прибылей. Когда я работал в США, знакомые президенты американских компаний утверждали, что они не будут инвестировать, если прибыль не будет расти на больше, чем 18% ежегодно. (Подразумевалось, что они пойдут в Китай, а не в Японию). Молодые сотрудники компаний ценных бумаг разрабатывали всевозможные методы, с помощью которых можно получать максимальный доход с минимальным риском. Надо иметь в виду, что студенты со знанием математики и компьютерной инженерии шли работать в финансовый сектор, а не в промышленный.

В это время Конгресс США оказал «медвежью услугу», отменив в ноябре 1999 г. закон Гласса-Стигалла (Glass-Steagall Act), устанавливавшего юридические барьеры между обычными коммерческими и инвестиционными банками. Теперь и банки начали заниматься нездоровыми денежными играми. Почаще стали возникать и лопаться финансовые пузыри: сначала вокруг информационной промышленности в 2000 году и потом вокруг ипотечных облигаций «sub-prime». По имеющимся данным, в 1995–2008 гг. объем мирового ВВП вырос в 2 раза, тогда как финансовых активов – в 2,6 раза . Но это не что иное, как фантом.

Когда Федеральная резервная система (ФРС) США повысила процентную ставку в 2007 г., малообеспеченным людям стало трудно погашать ипотечные кредиты, ставшие плохими долгами для банков, которые, в свою очередь, прекратили кредитование, опасаясь того, что заемщики не смогут вернуть им деньги. Сегодня американские банки не в состоянии точно определить степень обесценения собственных активов. Это привело к усилению взаимного недоверия и ослаблению эффекта правительственных спасательных мер.

В этом отношении у Японии есть хороший опыт. В 1997 г. в Японии произошел серьезный банковский кризис, и тогда правительство заставило коммерческие банки максимальным образом оценивать объем своей убытки, вливая в них соответствующую сумму официальных денег (за два года до 1999 они насчитывали примерно 95 миллиардов долларов). Таким образом японские банки за короткое время выздоровели, взаимное доверие восстановилось. Через несколько лет все официальные деньги с процентами были возвращены в государственную казну. США сегодня находится именно на таком же этапе—жесткая оценка финансовых состояний крупных банков и вливание соответствующей суммы официальных денег.

Когда ипотечные кредиты лопнули в США, японские коммерческие банки не получали прямого воздействия, ибо они до тех пор в большом объеме не покупали облигации с sub-prime. Однако замедление денежных потоков в США привело к снижению темпов их экономической деятельности, и импорт США существенно уменьшился. Это, прежде всего, ударило по Японии и Китаю, экономика которых в последнее время существенно зависела от экспорта в США. В ноябре 2008 г. объем японского экспорта в США был на 35% меньше, чем в ноябре 1997 г.

Страны ЕС пострадали от того, что их банки слишком много инвестировали в американские ипотечные обязательства. Доходы от налогов на денежные сделки составляли около 30% в государственном бюджете Великобритании. Россия страдает главным образом по двум причинам: из-за прекращения кредитования на европейском финансовом рынке и резкого снижения мировых цен на нефть, что привело к уменьшению налоговых поступлений в государственную казну. Да, каждая несчастливая страна несчастлива по-своему.

Спасательные меры в Японии

Мало кто знает в России, что японские предприятия занимались серьезнейшей реструктуризацией. Этот процесс особенно продвинулся при премьер-министре Койдзуми, который считал, что предприятия должны сами осуществлять реформу и не рассчитывать на правительство. Кроме того, он допускал непосредственное вмешательство правительства в банковские дела. Предприятия были вынуждены увольнять работников и снижать заработную плату, которая долгие годы не повышалась из-за конкуренции с Китаем. Низкая покупательная способность населения вынуждала предприятия производить больше продукции на экспорт.
Экспорт из Японии направляется главным образом в Китай, США и страны ЕС. В нем большая часть отведена производству деталей высоких технологий и оборудования. Сегодня Китай – самый крупный импортер для Японии, но надо иметь в виду, что он служит и плацдармом для японского экспорта в США.

Благодаря росту экспорта высокотехнологичных товаров и оборудования и реструктуризации производства, крупные японские предприятия получали рекордно высокие прибыли в последние шесть лет. Но падение экспорта от конца 2008 года серьезно повлияло на экономику Японии. Так, в 90-х годах объем экспорта был ровен с около 10% ВВП, а в 2007 г. – 18%. В 2002–2007 гг. ежегодные темпы роста ВВП Японии составляли 1,95%, в том числе за счет экспорта – 1,28%, а остальная часть за счет инвестиций в основной капитал. Но эти инвестиции были направлены на увеличение производства товаров для экспорта. Сегодня японские предприятия в ожидании лучших времен избавляются от излишней рабочей силы (в основном временщиков) и оборудования. Японская практика «пожизненный найм» включает лишь половину рабочей силы.
У Японии объем экспорта существенно упал, но так как и объем импорта намногом уменьшился, свертывание объема ВВП остается минимальным (ведь объем экспорта не является прямой составной частью ВВП, а только сальдо между экспортом и импортом входит в ВВП). К тому же у японских предприятий большой задел на будущие технологические скачки: электромобили, солнечные батареи, роботы, нанотехнологии и т.д.

Однако, объем и виды официальных спасательных мер постоянно раздуваются, и здесь срабатывают политические моменты. До октября обязательно будут всеобщие выборы, и есть возможность, что правящая ЛДПЯ уступит власть оппозиционной ДПЯ. Чтобы предотвращать смену власти, депутаты ЛДПЯ заставляют правительство принять разные меры, которые удовлетворяли бы нужды своего электората—владетели малых и средних предприятий в том числе.
Однако, что бы правительство ни предпринимало, не возможно латать дыру утерянного экспорта. Объясняется это, прежде всего, тем, что объем снижения экспорта слишком велик – примерно 500 млрд долл. в год. В результате каждая японская семья должна была бы покупать товары на 1 тыс. долл. больше каждый месяц. Иначе правительство должно было бы увеличить расходы на 500 млрд долл. за счет повышения налогов или печатания денег.

Однако, в индустриально развитых странах сегодня государственные доходы не бесплатные. В Японии основные статьи налогов – это налоги на физических и юридических лиц (соответственно занимает 17.5% и 12.5% всех поступлений в государственную казну). Поэтому населению не безразлично на что их налоги будут тратиться. А печатание денег, то есть выпуск государственных облигаций, тоже имеет свое ограничение, ибо в Японии сумма непогашенных государственных облигаций уже превышает годовой объем ВВП. Дальшейшии выпуск облигаций привел бы к высокой инфляции.

Правительство Китая, где дела обстоят еще более серьезно, пообещало выделять примерно 200 млрд долл. на стимулирование национальной экономики, главным образом путем развития инфраструктуры. Это могло бы заменить утерянный экспорт, но в то же время чревато перегревом экономики и усилением инфляции. В целом инвестиционные планы всех правительств, оцениваются в 4,5 трлн долл. Конечно, они не будут полностью выполнены, но тенденция настораживает. В первом квартале этого года сумма предоставленных банковских кредитований достигла примерно 700 миллиардов долларов, почти выполнив годовой прогноз. Если центральное правительство во время не приостановит лихорадку инвестиций, Китаю будет грозить довольно высокая инфляция.

Страны ЕС уже приняли ряд спасательных мер: вливание официальных денег в коммерческие банки и стимулирование внутреннего потребления путем увеличения государственных расходов. Но у европейских крупных банков большой объем кредитов для предприятий в Восточной Европе, качество которых с каждым днем ухудшается. Также в Совещаний в верхах G20 в Лондоне в начале апреля страны ЕС сопротивлялись попыткам США заставлять всех участников обещать увеличение государственных расходов для стимулирования экономики. У стран ЕС задолженность каждого правительства уже такова, что больше не могут форсировать официальные расходы.

Для стран ЕС большим спасением стало увеличение объема экстренных кредитований МВФ с 250 до 500 миллиардов долларов (решение IMFC от 25-го апреля). Большим толчком этого решения служило обещание Японии выделить для этой цели 100 миллиардов долларов из своего валютного резерва. Так как восточно-европейские страны и Украина прежде всех других будут пользоваться этими кредитами, это будет спасением для крупных банков ЕС.

Российская экономика показывает гораздо большую стойкость чем в 1985 и 1998 годах, главным образом благодаря наличию стабилизационных фондов. Экспорт нефти гарантирует ей доходы, но с другой стороны это и есть камнем споткновения в пути диверсификации экономики. Надо было бы создавать обстановки, где инвестиции на другие отрасли чем на углеводороды стали выгодными и надежными. А как---это Россия сама должна решать и исполнять. Индустриально развитые страны в том числе Япония всегда готовы на прямые инвестиции в России.

Ключевые вопросы

Со времен Индустриальной революции и колониализма Запад пользовался Азией как свой рынок, а сегодня картина становится обратной. Запад и Япония своими инвестициями создавали новые центры производства в лице Китая. Большое отличие от эпохи колониализма состоит в том, что сегодня мало эксплуатации друг друга, а что Запад и Азия построили схему экономического симбиоза.

Однако, сейчас эта схема застала в тупик. У США больше нет силы употреблять все, что производится в Азии. В американской экономике не хватает отраслей, которые могли бы осуществлять постоянный рост целого общества. А у Азии есть и деньги и товары. Однако эти деньги не достигают широкого населения, у которого громадный потенциальный спрос на товары.

В этой среде то, что сейчас предпринимается во всех странах, не что иное как попытка оживления нездоровой схемы экономического симбиоза во главе с США как главный рынок во всем мире. Спасательные меры правительства США были быстрыми и огномными, но сейчас они достигают своего предела. Денежные власти США сейчас опубликовывают результаты их проверки финансовых состояний 19 крупнейших коммерческих банков, но у них больше нет достаточно средств, чтобы восполнять капиталы этих банков. Общественность и Конгресс так возмущены высокими зарплатами банкиров, что вряд ли будет утверждать новые ассигнования государственного бюджета для вливания в банки.

Даже если нам всем удастся выйти с этого кризиса, это тоже самое, что удалось реанимировать пациента диабета от смерти и вернуть его в состояние «нормального» диабета. И тогда финансовые кризисы снова повторятся. Экономика США напоминает мне древний Рим, который зависел от импорта товаров, и страдал от торгового дефицита и высокой инфляции.

Америка должна вернуть себе хотя бы части промышленного производства, которое создаст рабочие места и расширит базу среднего класса. Также очень нужно, чтобы финансовые сделки более урегулировались с тем, чтобы избегать нездорового раздувания денежных потоков. Год тому назад степень раздувания (leverage) находилась на уровне 1:30, то есть, если у тебя 1 доллар, можно было забрать взаймы 30 долларов, и их целиком инвестировать. Эту степень раздувания надо приближать к более нормальному 1:10.
Если Америка должна больше производить товары, то Китай должен был бы расширить свой внутренний рынок. Но и здесь есть свои пределы. Совокурная сумма потребления в Китае и Индии лишь одна пятая внутреннего потребления США. Если перераспределяешь большой объем богатства населению Китая, то это приведет к высокой инфляции и торговому дефициту.

Дела серьезные, не до политических амбиций---
В любой стране на экономическую политику всегда влияют политические расчеты. Те или другие спасательные меры часто служат интересу электората правящей партии. Или за красивыми фразами «надо отдавать должное к возрастающей финансовой мощи таких стран как Россия, Бразилия, Китай и Индия» разъигрываются тончайшие политические шарады; если США хочет заставить эти страны продолжать покупать их правительственные облигации и раздувать свои внутренние потребления, то страны G4 хотят расширить свои права в МВФ в ущерб США, хотя они недавно получили свое новое богатство именно от США.

Ходовым словом стала «необходимость создания новой, более справедливой и более стабильной международной валюты». Все мечтают о том, чтобы с использованием своей валюты импортировать товары, и о том, чтобы свой валютный резерв никогда не потерял свою стоимость. Но надо признавать, что здесь легкого решения нет, и пока ни одна валюта не сможет заменять роль американского доллара.
Китайский юань в недалеком будущем мог бы восполнять функцию доллара, но его экономика пока даже меньше экономики Японии. К тому же правительство Китая не хочет сделать юань международно-конвертируемой валютой, ибо это непременно привлечет огромный приток спекулятивных денег на покупку юаня , повысит его курс, и сделает экспорт невозможным. Многие говорят о целесообразности большего использования SDR (special drawing rights) МВФ. Но это не может стать панацеей, потому что чем больше выпускается SDR, тем больше он будет подвергаться спекуляции и его «реальный курс» будет довольно резко колебаться.

Получается, что сегодня центр по созданию нового богатства перемещается от Запада к Азии, но инфраструктура мировой экономики остается старой. (конец)