(из моей книги "Калейдоскоп цивилизаций"
перевод:Ярослава Полякова)

Как то раз еду в машине по Нью Йорку и вдруг из тени опрятной машины у обочины на дорогу выбегает маленькая черная девочка. Я ударил по тормозам и как только пришел в себя, понял, что я нахожусь на севере Гарлема в Манхеттене.

Двадцать пять лет назад это был район чернокожих, куда бы я ни за что не хотел бы попасть. В то время был уже заключительный период движения чернокожих за получение гражданских прав.

И они, выдвинув лозунг «Black is beautiful» нарочито подчеркивали свою внешность, делая пышные прически на голове. Отношения между черными и азиатами были плохие, и казалось, что они молча выясняли отношения: кто лучше в этом обществе.

Неужели это тот самый Гарлем? Гарлем, где покачивались ржавые пожарные лестницы на тусклых кирпичных домах с разрисованными из баллончиков стенами, где перед дверьми домов по трое, по четверо толпились по видимому безработные юнцы, поджидая прохожих, этот Гарлем теперь исчез и стал обычным американским районом. И теперь черные уже не обращают такого внимания на самоутверждение, казавшееся чрезмерным.

В офисах аренды автомобилей, ресторанах, они есть везде, куда ни пойди и везде усердно трудятся, будто счастье уже в том, что у них просто есть работа. Ведь места кассиров супермаркетов и продавцов уже сплошь заняты иммигрантами из Латинской Америки.

Если сравнить нынешнюю ситуацию с тем, что было двадцать пять лет назад, то положение чернокожих в Америке заметно улучшилось. Их начали воспринимать как обычных граждан. Это немножко отличается от Москвы, где чернокожие остаются совершенно чужими.

В южной части Бостона располагается район, где живут чернокожие представители среднего класса; по утрам здесь старички и старушки занимаются бегом, а вечером с воодушевлением играют в теннис. Из комнаты отдыха у кортов слышатся звуки телевизора – это специальный канал для афроамериканцев, по которому транслируются сериалы с обычными для чернокожих семей со средним достатком историями.

Может возникнуть вопрос, почему же они все живут в одном районе, не из-за расовой ли дискриминации, но на самом деле, это владельцы недвижимости и специалисты по развитию города, используя различные рычаги вынуждают в одном месте жить африканцев, в другом евреев, иммигрировавших из России, а в третьем беженцев из Вьетнама.

По видимому - это один из способов поддержания уровня арендной платы. Дискриминация ли это или прости деление, такая вещь существует, но бесспорно одно, что за эти двадцать пять лет чернокожие и азиаты отвоевали себе много прав.

Свою роль здесь сыграли и белые. За эти двадцать пять лет, то ли из-за того , что возросло число детей, с детства ездящих в одну школу на одном автобусе с чернокожими, (хотя белые дети из «хороших семей» стали в основном посещать частные школы и общественные школы стали похожи на винегрет из рас), белые и черные меньше осознают свои отличия.

Афроамериканцы, благодаря правительственной программе «Позитивные действия», направленной на ликвидацию расовой дискриминации, стали на более выгодных, чем белые условиях поступать в ВУЗы. Право быть зачисленным в хороший университет со стипендией получили также представители национальных меньшинств, участвовавшие во Вьетнамской войне.

Программа «Позитивные действия» не применялась к выходцам из Азии, но за последние десять лет число азиатов, тянущихся к образованию резко возросло. Около тридцати процентов студентов Гарварда – выходцы из Азии, а по всей Калифорнии это число возможно достигает шестидесяти процентов.

Почти все без исключения студенты японского происхождения производят положительное впечатление. Во многих из них, с одной стороны, видна американская простота и рационализм, а с другой – превосходная самурайская мораль, трудолюбие и чувство общественного долга.

Действительно, Америка, признавшая равноправие всех национальных меньшинств, заслуживает название великой страны. Однако это скорее всего не потому, что белые великодушно им их уступили, а это результат борьбы за свои права чернокожих, не боящихся даже смерти, результат слез и пролитого пота и даже крови одного или двух поколений азиатов, работающих до седьмого пота в химчистках, чтобы дать своим детям университетское образование.

К тому же в Бостоне бывшие ирландские и итальянские предприниматели, сплачиваясь между собой, стараются не допустить других к действительно прибыльному бизнесу. В Ассоциации предпринимателей в Бостоне выделили как бы в оправдании лишь одно место чернокожему бизнесмену, и однажды один афроамериканец, с кем я оказался на одном теннисном корте, минут двадцать жаловался мне, что хочет создать бизнес, но ни один банк не соглашается дать ему кредит.

Также все еще остаются нищие черные районы, где матери проститутки прямо на глазах своих детей одного за другим приводят к себе клиентов.

Таким образом, в Бостоне, двадцать пять лет спустя, я бнаруживаю, что сам собой больше и не так бросаюсь в глаза пешеходов. В прошлом японскую кухню представляли только ресторанчики Теппанъяки, где повар, в невиданной мною в Японии манере жарил мясо, но теперь же японская кухня считается частью здорового питания, и ее больше не относят к странной «этнической» кухни малоразвитых стран. Следовательно, в супермаркетах можно легко найти тофу американского производства, грибы сиитакэ, китайскую капусту.

Если зайти в кафе в центре Бостона и понаблюдать за проходящими мимо людьми, то буквально каждый из них будет принадлежать к другой расе, и начинает казаться, что это очень хорошо, что ты ничем не выделяешься, но в конце концов, устав от этого разнообразия, задаешься вопросом: «Так каким же правилам поведения нужно здесь следовать?»

Ведь среди идущих мимо людей есть и христиане, и мусульмане, и буддисты, и люди, верящие в совершенно других богов, и у всех у них совсем разная система нравственных ценностей.

И поэтому, чтобы не нанести друг другу оскорбления все придерживаются принципов политкорректности. Так, например, нельзя интересоваться происхождением собеседника, или же непозволительно употреблять слова, могущие оскорбить гомосексуальных любовников.

Поэтому, подобно Японии, где идет борьба с «дискриминационной терминологией», Америка вместо былой свободы превратилась в связанное неписанными законами по рукам и ногам, непрозрачное общество. И по сей день у приветливых по натуре американцев сохраняется обычай на территории университета здороваться со всеми, даже незнакомыми людьми, но на улице, люди, не зная как прореагирует другой человек, стараются даже ни с кем не встречаться глазами.

Таким образом, похоже, что все негативные последствия несут на себе белые мужчины. Белые женщины тоже уже не так заботятся о них, как в прежние времена. Женщины-управленцы в Америке, где казалось бы силен индивидуализм, все как одна, как будто в форму одеты в черные брючные костюмы, их натренированные тела ловко двигаются и говорят они твердыми как сталь голосами.

Когда мне говорят, что это плоды равноправия женщины, я конечно согласен, но дамы, пытаясь вести себя как мужчины, высокомерно расправив плечи, тем самым только заочно признают главенство последних. В Европе равноправие женщин и мужчин выглядит намного более естественно. Поэтому белые американские мужчины, сбившись в маленькие группы, рассеивают свое недовольствие на яхтах или на собачьих бегах.

В добавок ко всему, исчез достаток из жизни представителей среднего класса. Я пробовал жить в нескольких домах за чертой города, большая площадь была их бесспорным достоинством, но я мог только удивляться насколько дешево они были построены; да и в семейных ресторанах одежда посетителей куда более скромной, чем в Японии. Их среднемесячный доход составляет что-то около трех тысяч долларов, поэтому сколь бы ни был низок уровень цен в Америке, их жизнь не так легка.